Он остался стоять, глядя вслед. Линн опустила свое стекло полностью и отправилась не домой, а просто куда глаза глядят. Ветер в окно сушил слезы, которые застилали глаза, текли по лицу.

Романтическая любовь… сказочная любовь… любовь на всю жизнь… которую может разбить любая наглая красотка… разве это любовь?

У нее больше не было сил ни бороться, ни сопротивляться, ни даже думать об этом. И слез тоже не осталось. Оставались Мари и работа.

Ларс попытался поговорить, но Линн отвечала:

– Не сейчас. Я не могу, Ларс.

– Скажи, что я должен сделать, чтобы ты поверила, что у меня с Карин ничего, кроме того сеанса, когда я ставил руку Алану, не было? Она солгала.

– Ничего не нужно, я понимаю, что она ради сохранения работы скажет что угодно.

– Ее все равно уволят.

– А вот этого делать не стоит, увольнение будет выглядеть как месть с моей стороны и попытка оправдаться с твоей. Глупо. Ларс, я тебя прошу, дай мне время все понять самой.

– Хорошо. Линн, клянусь, что ее выкладки в блоге неправда.

– Не клянись. До свидания.

Он уехал на Эстермальмсгатан, Линн с Мари пока остались на Библиотексгатан.

У Линн появилась задумка снова сбежать в квартиру к своим студенческим друзьям Дорис и Лукасу. Выбравшись едва живой из страшного подвала, где пытали девушек для снафф-видео, она попыталась спрятаться от всех именно у Лукаса, который жил в районе Карлаплан в большой квартире своего дяди, пока работающего в Южной Америке по контракту.

Но там к ним присоединился Ларс, и никакой «норки» не получилось. Может, теперь попробовать? И, конечно, как можно больше времени проводить в офисе, только чтобы не отвечать на бесконечные вопросы бабушки и Свена.

– Фрида, ты можешь загрузить меня работой? Я буду приходить с Мари, нужно хоть чем-то заняться, чтобы не сойти с ума.

– У тебя учеба.

– Я буду писать работы в офисе и отвечать на звонки, когда такие появятся.

Хорошее замечание: «Когда появятся». Словно почувствовав, что Фриду вовсе не интересует слежка за неверными супругами, таковые просто перестали звонить, а желающих воспользоваться услугами частного детектива в вопросах криминала не находилось. Фрида понимала, что дольше месяца не выдержит, просто так сидеть у Ларса на шее, да еще и после того, как разоблачила его связь с этой Карин, нельзя, нужно закрывать агентство.

Но пока оно существует, пусть будет местом встреч подруг. Хоть какая-то польза.

– Конечно, приезжай.

Следующий день принес неприятные новости, но уже не личного характера.

Пурпур и золото с неприятностями

Все кандидатуры на роль виновников отравления Аники Флинт отпали одна за другой. Никому не было смысла травить женщину, которая содержала их или чем-то помогала. Последний вариант – Карл Адлер – тоже не имел никакого мотива. Фрида снова задумалась: может, и не было никакого отравления? Но откуда тогда амоксициллин?

Нет, еще одна зацепка оставалась – исчезнувшая Лора Трувассон. Несмотря на то что все сотрудники клиники в один голос говорили, что Лора, видно, многим обязана Анике и та непременно забрала бы ее с собой в Германию, сомнения оставались. Что, если именно этого Аника делать и не собиралась? Лора, знавшая какой-то секрет, Анике Флинт стала не нужна и даже опасна. Это могла быть месть.

Но о Лоре ничего, кроме тех данных, которые восстановил Магнус, у них не было. На фотографии женщина средних лет со стрижкой каре, волосы явно крашеные, но, возможно, просто закрашивала седину. Лицо, каких в Стокгольме тысячи. Адрес наверняка фальшивый, а если и настоящий, она давно его покинула.

И все-таки давно нужно было сходить туда, мало ли что удастся узнать, например, у соседей.

Но идти пришлось не к Лоре Трувассон.

– Фрида Волер?

Голос был незнаком, и Фрида невольно напряглась. Во время столь странного расследования трудно не ожидать какой-нибудь гадости. Но не ответить нельзя, ведь звонивший знал ее номер и имя, значит, знал, что трубку возьмет она.

– Да. С кем я говорю?

– Я Оке Винтер, ваш телефон мне дал Даг Вангер. Нам нужно поговорить о деле Аники Флинт. Назовите время и место, где мы могли бы это сделать.

Договорившись о встрече через час, Фрида бросилась к Магнусу:

– Ты можешь раздобыть мне фото этого Оке? Хочу понимать, он ли пришел на встречу?

– Запросто, – кивнул компьютерный гений, уже щелкая клавишами и гоняя курсор мышки по экрану. Фриду всегда поражало, как он вообще успевает понять, что увидел на изменившихся картинках. – Вот твой Оке Винтер, только одна на встречу с ним или с кем-то другим ты не пойдешь. Когда назначила?

– Уже через сорок минут. Ты намерен идти со мной?

– Да, даже если ты против.

Фрида, почувствовав облегчение, помотала головой:

– Конечно, не против. Магнус, только ты и друг.

Тот самодовольно хмыкнул:

– Неужели сомневалась?

На экране уверенный в себе мужчина лет тридцати с волевым подбородком и твердым взглядом. В американских фильмах такие играют героев, спасающих человечество, причем героев-солдат, мужественных, надежных, не ведающих страха и жалости к поверженным врагам.

«М-да… Даг Вангер на него не похож…» – невольно подумала Фрида.

На встречу пришел Оке Винтер, увидев Магнуса, на мгновение застыл, но потом кивнул:

– Вы с защитником? Правильно. Фрида, я знаю, что вы заново расследуете то, что я уже сделал. Хотите услышать мое мнение и получить некоторые факты?

– Хочу.

– Я вел это дело, но довольно быстро закрыл. Вот копия заключения Агнесс, думаю, ей вы доверяете?

Пока Фрида читала заключение, а Магнус дышал ей в ухо, заглядывая через плечо, Оке пояснил:

– Аника Флинт умерла от травм, не совместимых с жизнью, в результате аварии, которая случилась из-за ее анафилактического шока. Первое, что пришло на ум всем, – ее аллергическая реакция на пенициллин, вернее, его производные, например, амоксициллин. Авария произошла из-за того, что Аника Флинт, ведя машину на большой скорости, попыталась дотянуться до своего ингалятора, чтобы вдохнуть спасительный препарат. Успей она, осталась бы жива, но машину уже занесло…

– Но в заключении Агнесс не пишется об амоксициллине. Здесь указан неизвестный препарат…

– Да, именно поэтому я и предложил встретиться. Ее родственники настаивали на амоксициллине, потому что у Аники уже был однажды шок из-за его применения. Но это не он, к тому же в желудке не было следов амоксициллина. Никто не подливал антибиотик погибшей в питье, как пыталась нас убедить дочь.

Фрида выглядела растерянной.

– Значит, нужно искать это неизвестное вещество…

Оке усмехнулся:

– Фрида, мы не бросили все на полпути, Агнесс очень дотошная, вы же помните. Анику никто не травил через желудок, препарат попал в ее организм после укола.

– Стоп! – подняла руки вверх Фрида. – Я прекрасно помню, что вы заявили: Аника Флинт погибла из-за несчастного случая. Это не так?

– Так.

– Но этого случая не было бы, не будь анафилактического шока?

– Да.

Спокойствию супергероя с волевым подбородком могли бы позавидовать все американские киногерои, вместе взятые. У Фриды почему-то мелькнула досада на его непробиваемость.

– А шок вызван уколом? И вы считаете, что криминала в этом нет?

– Нет, – теперь Оке почти смеялся. – Вы не медик, однако материалы по возникновению анафилактического шока изучили, я думаю, основательно. Вы должны помнить, что он возникает не только из-за реакции на пенициллин и его производные. У Аники было немало аллергий другого рода.

– Да, я помню: на орехи, например.

– Верно, а еще знаете, что в случае попадания в организм не через пищевод, а через кровь реакция ускоряется в несколько раз, тем более столь сильная. Это означает, что после погубившего Анику укола до аварии не могло пройти больше четверти часа. Я вам больше могу сказать: у погибшей была мгновенная реакция в ответ на второй контакт с аллергеном.